Космолинская Вера Петровна - Зеркальное Отражение
Космолинская Вера Петровна
Зеркальное отражение
Если ты бессмертен, то ничто так не умиротворяет, как мысль, что
кто-нибудь, когда-нибудь, прекратит это безобразие, которое еще называют
жизнью вампира. Я сам прекратил немало чужих безобразий. Среди них было одно,
которое имело для меня важное, если не сказать - роковое значение. Дело в том,
что мне пришлось иметь дело почти что со своим двойником, или тенью. Он даже
носил то же имя, что и я - Влад Дракула, по прозванию Цепеш. Дальний
родственник. Другая ветвь нашего родословного древа, из которой он ухитрился
выточить отличный кол, иначе называемый - teвpa. Валашский князь и форменный
кровопийца.
Пятнадцатый век. Центральная Европа переживала войну с турками. С падением
Византии дело приняло особенно серьезный оборот. Казалось, ничто не может
остановить это нашествие, поглощавшее государства одно за другим. Новый
венгерский король Матиуш Корвин крепко держал в руках свой престол, но
положение было все-таки волнующим - его отец был только регентом королевства,
избранным боярами в смутные времена, наступившие после смерти Сигизмунда, из
своей среды. В стране было неспокойно. И среди всех треволнений и неурядиц,
мне удалось как-то замять факт моей недавней смерти. Тем более, что это было
удобно всем, а не только мне.
Трансильвания всегда была территорией достаточно обособленной и спорной. К
тому же мое графство, или комитат, находилось на границе с Валахией, где одно
время был господарем мой буйный родственник, успешно сражающийся не только с
турками, но и со своими вассалами и соседями. С врагами он расправлялся ловко
и умело, но таким образом, что всех кругом мутило от одного упоминания его
имени, и еще более прославленного прозвища, выражавшего тип его любимого
занятия - насаживать на кол, кого ни попадя. Он боролся за то, что могло бы
быть добрым делом - объединение земель. Учитывая угрозу на глазах растущей
Османской империи, я отлично его понимал, но уж слишком он увлекался в своем
рвении. Турки нам всем не нравились. К чему же было мешать соседям, ссориться
с ними и сбивать их с толку? Это была дурацкая политика. Дурацкая и кровавая.
Как ни смешно это звучит в устах вампира.
Являясь полновластным сюзереном в наших краях, я возглавлял собственную
немалую и совсем неплохую армию. Мы стояли на самом рубеже Трансильвании,
разбивая приливы неприятельских войск и заставляя их дорого платить за
посягательства на наши владения и нашу гордость. Мои отважные секлеры были
стойки, как сами Карпаты. И горы были за нас, обнося Трансильванию как прочные
стены огромного феодального замка. По вполне понятным причинам я предпочитал
ночные вылазки и сражения, которые всегда оказывались наиболее сокрушительными
и устрашающими. В самом деле, все обстояло настолько серьезно, что грешно было
бы слишком много лежать в гробу в такие времена. И крови вокруг хватало с
избытком, на войне никого не интересовало, куда она девается, и мои
наклонности оставались незамеченными, к тому же они обращались только во вред
противнику. Впрочем, нельзя сказать, что меня не боялись. Я считался
"человеком со странностями", а тихая, странная смерть тех, кто слишком
нахально шел мне поперек дороги, внушала всем достаточное уважение, несмотря
на то, что никому и в голову не приходило впрямую связывать эти смерти с моими
действиями. Я не вызывал ненависти у своих людей, с одной стороны, будучи
хорошим властителем, а с другой, потому, что всегда опасно плохо думать о
колдуне, даже